Вышла в свет книга: Этническая политика в странах Балтии

Вышла в свет книга: Этническая политика в странах Балтии / ред. В.В. Полещук, В.В.Степанов; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН. – М. : Наука, – 2013. – 407 с. – ISBN 978-5-02-038044-8 (в пер.).

Для простоты и доступности я воспользовался изложением аннотации книги, подготовленной одним из ее редакторов (В. Полещук), разбросав текст по списку глав (статей). Все равно лучше не скажешь.  Зато можно составить представление о содержании тома.

В России проблемы русского и русскоязычного населения стран Балтии и проводимая этими странами этническая политика довольно часто поднимаются официальными лицами, особенно руководителями внешнеполитического ведомства, политиками и журналистами. Однако в научных кругах они занимают пока маргинальное место, статей и монографий на эти темы выходит совсем немного. Авторы данной книги предприняли попытку заполнить имеющиеся в российской науке лакуны, предложив описания, анализ и оценки этнополитической ситуации в странах Балтии в самых разных областях и в различных аспектах. 

Вступительное слово. Европейские меньшинства и политизированные мифы (В. Тишков)


Русские в балтийском общественно-политическом дискурсе 
(В. Полещук)
Демография и защита «местных» языков. Борьба за статус национального меньшинства. Возникновение диаспоры? Русские и балтийские «нации культуры». «Этническая демократия».

В.В. Полещук представил общую картину для восприятия русских меньшинств в общественно-политическом дискурсе стран Балтии. Для всех трех стран характерно проведение четких этнических и языковых демаркационных линий между «титульным» и «нетитульным» населением. Повсеместно это ранее также сопровождалось нежеланием признавать наличие языковых меньшинств, что было обусловлено стремлением к расщеплению «нетитульных» общин в рамках проектов по реэтнификации. В Латвии и Эстонии, где доля меньшинств особенно велика, наблюдается проблема разделенного общества, разные сегменты которого не могут претендовать на равное и одинаково уважительное отношение к себе со стороны государства. 
Национальное/этническое в политике стран Балтии играет чрезвычайно важную роль. При этом вопрос о природе «национального» здесь не отрефлексирован. Нет сомнений, что в экспертной и научной среде господствует примордиализм; он же лежит в основе популярных этнонационалистических концепций. Ссылки на гражданскую нацию в официальных документах редки и на практике какого-либо значения не имеют. Нации определяются, прежде всего, в этнических терминах, либо используется концепция, получившая на Западе название «культурный национализм». 


Советское наследие и современная этнополитика стран Балтии 
(П. Ярве)
Противоречивая советская политика. Демография, проблема владения «местными» языками. Параллельные русскоязычные институты.  Роль ОБСЕ, Евросоюза и Совета Европы.

Во многом трепетное отношение к «национальному» связано с последствиями советской национальной политики, как показывает в своей статье П. Ярве. Советская политика была причудливой смесью продвижения идей гражданской нации (советского народа), связанной с языковой унификацией на основе русского языка, и позитивной дискриминации «титульного» населения на их традиционной территории. Взращенные в рамках послевоенной коренизации «национальные кадры» советской и партийной номенклатуры стали могильщиками советского строя и влились в ряды «новой элиты», которая вела борьбу уже за выход из состава СССР в конце 1980-х – начале 1990-х годов. При этом надо учитывать, что эти элиты также поддерживались населением, которое в условиях значительной миграции из других союзных республик испытывало опасения по поводу будущего родного языка и культуры. 
Крайне жесткая политика, особенно в отношении языка (а в Латвии и Эстонии также гражданства) принесла свои плоды: демографические показатели изменились в пользу коренных наций, государственные языки и их носители заняли главенствующие позиции в публичной сфере, а школы для меньшинств подверглись реформе, и теперь основное преподавание в выпускных классах ведется на государственном языке. Очевидно, что этническая политика стран Балтии, особенно в Латвии и Эстонии, не вполне соответствовала международно признанным стандартам. Балтийские политики активно использовали тему оккупации, гонений и уникальной истории, дабы оправдать политику своих стран в глазах Запада. И во многом им это удалось, хотя ситуация массового безгражданства вызывала «смущение» и привела к появлению многочисленных рекомендаций по «ускорению» решения проблемы. Тем не менее, Запад и контролируемые им международные институты не были склонны поддерживать российскую критику местной этнополитики. На этом фоне весьма примечательны острые противоречия, обозначившиеся ныне между Польшей и Литвой по поводу польского меньшинства в Литве. Обе страны являются членами ЕС и НАТО, и их конфликт, по сути, стал внутриесовским делом, который привлекает внимание западных партнеров балтийских стран к «непростой» ситуации местных меньшинств.
Исследования последних лет также показывают, что правовая и языковая ситуация, в которой оказались русскоязычные жители в Латвии и Эстонии, способствует появлению у них проблем в социальной и политической жизни, ограничивая их доступ к верхним ступеням социальной лестницы. Балтийские правительства также убедились, что затягивание решения проблем национальных меньшинств имеет свою цену, которая находит свое отражение как внутри страны, так и вне ее. И если «внутренняя» цена – это сокращающаяся целостность общества из-за уменьшения этнического доверия и «бегство» представителей меньшинств в другое гражданство, то «внешняя» цена заключаются в испорченных отношениях с историческими родинами меньшинств, которые часто выражаются в оценках упущенных экономических возможностей. 

Континуитет как основа государственности и этнополитики в Латвии и Эстонии (В. Полещук, А. Димитров)
Континуитет и политика реституции – документы и принципы. Законы о гражданстве. Натурализация и языковые требования. Гражданство и статус национального меньшинства. 

При этом надо понимать, как показывают В.В. Полещук и А.С. Димитров, что в странах Балтии в основе этнополитики лежит политика реституции, опирающаяся на вполне определенные исторические и правовые интерпретации. Советские действия в 1940 г. оцениваются как противоправные, весь советский период как нелегитимный, а довоенные балтийские республики провозглашаются существовавшими весь советский период де-юре, но не де-факто. Эти представления, закрепленные в важных для местной государственности документах, лежат в основе доктрины реституции, т.е. доктрины о восстановлении довоенных Балтийских государств (а не о провозглашении новых независимых государств в начале 1990-х годов). В Латвии и Эстонии, где большинство «нетитульного» населения не было признано гражданами «восстановленных» республик, идеи реституции стали источником легитимности правового оформления местной этнополитики. Использование критерия гражданства помогло ограничить доступ русского населения к правам национальных меньшинств. 
Под влиянием легалистской доктрины реституции правовой дискурс играет в латвийской и эстонской этнополитике исключительно важную роль. Политика в отношении меньшинств здесь оформляется и дискутируется на языке права, четко закрепляется в правовых актах, проводится с использованием правовых механизмов. Латвия и Эстония склонны объяснять те или иные свои решения реституцией, которая могла служить оправданием для политики «добровольной репатриации» меньшинств или политики их «политического сдерживания». Однако недавняя либерализация законодательства о гражданстве также вполне вписывается в реституционный дискурс. 

Политика исторической памяти в странах Балтии. Опыт и современное состояние (И. Никифоров)
Политика памяти  до 1940 г. Советизация и десоветизация. Овладение пространством и временем. «Приручение» школы. Институализация. 

С темой реституции непосредственно связана и политика исторической памяти в странах Балтии, направленная, прежде всего на легитимацию власти посредством «исторического оправдания», «исторического обоснования», «исторической преемственности».
И.В. Никифоров показывает, что для стран Балтии характерна традиция системной и целенаправленной политики исторической памяти, когда бы эта политика ни осуществлялась и какие бы формы ни принимала. Особенностью новейшего периода истории является высокий уровень институционализации политики исторической памяти, создание специальных институтов, комиссий, музеев, негосударственных организаций, не только занимающихся сбором, хранением и исследованием исторической памяти, но и отвечающих на формулируемые политиками и политическими институциями запросы. Образы национальной истории кладутся в основу политики реституции, политики гражданства, языковой политики и политики в сфере образования, опираясь на представление о существующем государстве как национальном выстраданном веками достоянии. Относится это и к древней истории, и к истории новейшей. В рамках этнополитики хорошо организованная и целенаправленная политика исторической памяти позволяет избегать конфликта смыслов между профессиональной историографией и стихийно возникающими фрагментированными историческими мифами. 
Для политики исторической памяти Латвии, Литвы и Эстонии характерно, что балтийская историография советского периода и СМИ ассимилировали многие образы национальной истории первой половине XX в. Возникший в конце 1980-х годов «рынок исторических идей» выталкивал на поверхность самые популярные. Включенный в «медийную реальность» исторический образ становился основой исторической политики. Последняя в странах Балтии подчинена прежде всего, текущим задачам этнополитики. Повестка дня была сформулирована в период 1988–1991 гг. и с тех пор не претерпела радикальных изменений. 


Демография русского населения Эстонии в ХХ в.
(И. Никифоров, В. Полещук)
Имперский период. Межвоенная Эстония. Индустриализация и увеличение численности в советский период. Особенности статуса. Вызовы сегодняшнего дня. Участие в образовании.  

Данные переписей и официальная статистика дают представление о самом объекте сначала советской, а потом независимой балтийской этнополитики, основывающейся на принципах реституции и формирующейся в специфических условиях местной политики исторической памяти. В статье И.В. Никифорова и В.В. Полещука показано, как изменялась с ходом времени численность и состав русского населения Эстонии. Если на закате Российской империи русское население не превышало 5%, и было чрезмерно представлено среди тех, кто занимался интеллектуальным трудом, то в межвоенной Эстонии это было уже преимущественно сельское население, в то время как русскую культурную жизнь в городах во многом определяли беженцы из Советской России – бывшая столичная интеллигенция. Самобытная культурная жизнь русских Эстонии не пережила противоречивых событий 1940-х годов. 
Новый этап общинной истории начинается после окончания войны, когда численность русского населения и других неэстонцев начинает быстро увеличиваться, едва не достигнув 40% на излете советского времени. Русское меньшинство было хорошо образовано, занято преимущественно в промышленности, ориентировано экономически и культурно на общесоюзный уровень и при этом отстранено от принятия решений на республиканском уровне. Сложившаяся в советский период национально-демографическая структура населения ЭССР была сформулирована в перестроечный период политической элитой как проблема. Проблема, в свою очередь, была инструментализирована для достижения целей политической мобилизации для достижения независимости. В независимой Эстонии русское население быстро уменьшается и опережающими темпами стареет. Его считают «политически неблагонадежным», а за его спиной видят тень «недружественной соседней державы». Все это накладывает своеобразный отпечаток на участие русских в местной политической и общественной жизни. 

Демография русского населения Латвии в XX – XXI веках (В.В.Волков)
Предпосылки формирования русского населения на территории Латвии. Русское население Латвийской республики. Русское население Латвии  с 1940 по 1990 год. Демографические характеристики русского этнического меньшинства в Латвии (после 1991 года).

В обзоре по Латвии В.В. Волков уделил особое внимание демографическим процессам, которые проходили в стране после распада СССР. В 1990-е годы и в первой половине 2000-х годов для русского населения были характерны более высокие, чем среди латышей, темпы эмиграции. Это было во многом обусловлено особенностями их социальной структуры: русские были хорошо представлены среди работников тех отраслей экономики, которые в наибольшей степени пострадали в результате экономических реформ, а также вследствие официальной языковой политики и политики в сфере гражданства. К середине 2000-х годов удельный вес русских существенно уменьшился во всех административно- территориальных районах Латвии. При этом сейчас наблюдается высокая актуализация символической идентичности русских, что было зафиксировано во время предпоследней переписи населения. Важнейшим институтом поддержания и воспроизводства русской культурной идентичности выступают учебные заведения, предлагающие образование на русском языке или билингвальное образование. Несмотря на миграцию и отрицательный естественный прирост, русские, видимо, сохранят свой статус второй крупнейшей этнической группы Латвии, в том числе благодаря действующим механизмам воспроизводства особой этнической и лингвистической идентичности. 


Русские в независимой и советской Литве: демография, 
социальное положение, идентичность (А. Марцинкявичюс)
Поселенцы царского периода. Межвоенная Литва. Особенности миграции в советское время. Слом привычных социальных ниш и новые условия. 

История русской Литвы на общем балтийском фоне обладает рядом важных особенностей, прежде всего столь массовой, как в Латвии и Эстонии, миграции русского населения из других союзных республик там в советское время не наблюдалось. Как по- казал А. Марцинкявичюс, различные аспекты демографии, социального положения, идентичности русских в советской Литве изучены пока недостаточно. Хотя основным источником данных  демографических изменениях являются переписи, нужно учитывать, что конструирование этнического состава населения в ходе каждой из них в значительной степени зависело от политики и идеологии государства. В довоенной Литве ни «старожильческое», ни «белоэмигрантское» русское население многочисленным не было. Значительные демографические изменения были связаны с трагическими событиями 1940-х годов. Послевоенная советская национальная политика ставила задачу создать социалистические нации, а в более далеком будущем – внеэтническую идентичность. Причем последствия такой политики отражались на положении и идентичности всего населения страны, включая изменения в содержании «русскости». 
В целом в советской Литве русские заняли свою нишу, которая их в значительной степени устраивала. Их социальный статус был сравнительно высоким по сравнению как с «титульным» населением, так и с русскими в РСФСР. Они были заняты в приоритетных отраслях советской экономики. В ходе распада СССР и радикальной трансформации общества прежние социальные ниши оказались разрушены. Впоследствии это стало сказываться на особенностях адаптации русских к новым социальным условиям. Среди прочих факторов, повлиявших и до их пор влияющих на численность русских, стало вступление Литвы в Евросоюз в 2004 г., а также миграционные процессы, происходящие уже на территории ЕС. 

Социально-экономические трансформации в Эстонии 
(Е. Хелемяэ)
Резкие изменения условий на рынке труда в 1990-е гг. Кристаллизация различий между эстонцами и неэстонцами. «Стеклянный потолок». 

Проходящие во всех трех Балтийских странах реформы русского образования обычно обосновывают тем, что они помогут уравнять возможности меньшинств на рынке труда, заметно ограниченные из-за языковых требований. Анализ Е.К. Хелемяэ показывает, что в Эстонии у меньшинств по сравнению с эстонцами более скромные перспективы попасть на вершину карьерной лестницы и использовать должным образом полученное образование, даже при наличии знания эстонского языка и эстонского гражданства. По мнению автора, социально-экономическое неравенство, помноженное на ощущение безысходности из-за невозможности влиять на политические решения, чревато в будущем конфликтами. 

Протестная мобилизация русскоязычного меньшинства в Латвии 
(Т. Богушевич)
Спорные моменты этнополитики и реформа образования. Протесты против реформы и их объяснение. 

Демографические перемены часто ставят вопрос о подвижности этнической идентичности и о факторах, способствующих ее изменениям. Массовые протесты в Латвии в 2003–2004 гг. против латышизации русского гимназического образования зачастую воспринимаются не только как свидетельство о способности балтийского меньшинственного населения к мобилизации для защиты своих прав, но и о его озабоченности сохранением собственной идентичности. Материал, подготовленный Т.Б. Богушевич, предостерегает от каких-либо поспешных выводов. Как показало специальное исследование, политики, СМИ и родители по-разному объясняют причины мобилизации против реформы образования. Родители реагировали не на пламенные призывы, а на практические проблемы, с которыми сталкивались их дети на уроках и при подготовке домашнего задания. Примечательно, что другие политические решения (связанные с языком, гражданством и т.п.), видимо, создали меньше проблем, или эти проблемы были преодолимы. Примечательно, что часть русскоязычного меньшинства была убеждена, что с помощью протестов можно добиться отмены оспариваемого решения. В демократическом обществе это - ценный ресурс. Противники реформы не радикализировались и не перешли к насильственным методам даже когда поняли, что их протест не привел к желаемым результатам. Однако это не означает, что в будущем в схожей ситуации они будут действовать так же. 


Из одного союза в другой: западная наука о балтийской этнополитике в преддверии вступления в ЕС (Т. Агарин)
Вступление в Евросоюз и процессы демократизации. Проблемы нациестроительства. Критика  балтийской этнической политики. 

Проблемы русского и русскоязычного населения не могли не привлекать внимания западной науки, особенно в условиях, когда страны Балтии вскоре после обретения независимости объявили о своем намерении стать членами ЕС и НАТО. Т.В. Агарин уделил особое внимание тому, как в западной науке рассматривается роль «Европы» в интеграционных процессах и какое место она занимает в национальных нарративах в Латвии, Литве и Эстонии. Автор анализирует популярный тезис о том, что ЕС способствовала развитию демократии в регионе, а также рассматривает критику, которой западная наука подвергла этнополитику Балтийских стран. Изучение научной литературы показало, что правительства Балтийских государств систематически критиковались за изолирование этнических меньшинств от процесса принятия политических решений для достижения полного контроля и ограничения влияния меньшинств в политической сфере. 
Западные политологи, обычно уклоняясь от прямой критики основ балтийской этнополитики, тем не менее, указывали на потенциальную угрозу политической стабильности, которая может быть связана с недовольством меньшинств. В специфических балтийских условиях институты воспринимаются не как представляющие интересы общества в целом, а как функционирующие, прежде всего в интересах «титульного» населения. Социологи же утверждали, что культурное и языковое доминирование большинства в странах Балтии, ограничения на использование языков национальных меньшинств и недостаток социальной интеграции национальных меньшинств подразумевают ограниченное взаимодействие большинства и меньшинств при создании политических институтов, что может стать почвой для социальных конфликтов. В любом случае массовые публичные протесты в Эстонии (2007), Латвии (2004) и продолжающиеся протесты на преимущественно польскоязычном востоке Литвы свидетельствуют, что проблема политического участия меньшинств останется в странах Балтии на повестке дня в ближайшие десятилетия. 

Европейский союз и этнополитика: пример Латвии и Эстонии 
(Д. Коченов)
Влияние ЕС в среднесрочной перспективе. Предварительные условия членства в ЕС. Выполнение условий Латвией и Эстонией. 

Евросоюз уже оказал глубокое воздействие на страны Балтии. Сначала влияние осуществлялось в рамках политики присоединения, когда от стран-кандидатов требовалось продемонстрировать соответствие определенным политическим и экономическим критериям. В настоящее время самое непосредственное влияние на правовые системы стран Балтии оказывает право ЕС. Как показал Д.В. Коченов, воздействие Евросоюза имело глубокий системный характер, хотя поспешность принятия решения о соответствии критериям не может не удивлять, особенно с учетом нерешенной до сих пор проблемы массового безгражданства в Латвии и Эстонии. В Евросоюзе национальные идеалы создания эстонского либо латышского большинства на определенной территории будут напрямую противоречить основополагающим постулатам права ЕС. Более того, они противоречат идее уважения Евросоюза по отношению к культуре государств-членов. В целом Европейский союз усложняет проведение дискриминационной политики государствами-членами. 


Влияние органов Совета Европы на этнополитику в Латвии, Литве и Эстонии (Б. Цилевич)
Парламентской ассамблея Совета Европы. Механизмы Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств.  Комиссар по правам человека. Европейская комиссия против расизма и нетерпимости. Европейский суд по правам человека. 

Еще до вступления в Евросоюз, страны Балтии стремились к членству в Совете Европы, что также оказало заметное влияние на их политику и законодательство. Б.Л. Цилевич пришел к выводу, что в целом оценки и рекомендации Совета Европы в меньшей степени связаны с политической конъюнктурой и соображениями безопасности и в значительно большей мере основаны на объективных правовых оценках реальной ситуации, чем оценки других международных организаций. Особенно это справедливо для экспертных органов, заключения которых не должны проходить согласование и утверждение на политическом или дипломатическом уровне (в частности, Европейская комиссия против расизма и нетерпимости). Однако вступление в Совет Европы ряда балканских и кавказских государств было связано с фактическим снижением стандартов. На фоне ситуации в ряде этих государств балтийские проблемы выглядят как заслуживающие меньшего внимания. 
Институции Совета Европы, как правило, стремятся формулировать свои оценки и рекомендации в сбалансированной и сдержанной форме, отмечая наряду с недостатками также достижения и прогресс. Такой формат отражает стремление Совета Европы не «заклеймить», а поддерживать конструктивный диалог для решения проблем. Это может вызвать определенное разочарование, а также создает условия для пропагандистских манипуляций на «внутреннем политическом рынке». Также невозможно точно сказать, насколько позиция Совета Европы практически повлияла на формирование этнополитики в государствах Балтии. Несомненно, что его оценки и рекомендации имели ключевое значение на стадии вступления стран Балтии в Совет Европы, но в дальнейшем эти страны внимательнее прислушивались к позициям Евросоюза и НАТО (до вступления в эти организации в 2004 г.). Однако позиции последних в определенной степени были сформированы под влиянием Совета Европы и ОБСЕ. Роль Совета Европы в международной оценке этнополитики государств Балтии не стоит недооценивать. 

Формирование политики иммиграции (Б. Зепа)
Дискурсы, влияющие на  иммиграционную политику. Взгляды и установки должностных лиц. Сложности, с которыми сталкиваются новые иммигранты. 

Имея нерешенные проблемы, касающиеся положения и интеграции русского населения, страны Балтии сталкиваются с необходимостью проводить какую-то политику и в отношении новых иммигрантских групп. Б. Зепа представила данные своего исследования, касающегося основных подходов заинтересованных сторон к вопросам интеграции иммигрантов в Латвии. В полученных интервью с «создателями политики» ясно обрисовывается дискурс желаний: это версия «создателей политики» о том, как должна происходить интеграция иммигрантов в обществе в целом и каков желаемый результат политики интеграции иммигрантов. Рассуждая о политике интеграции мигрантов, должностные лица государства и самоуправлений выражают убеждение, что в государстве, на уровне национальной политики, должна быть ясная позиция относительно вопросов иммиграции. Ее задача в том, чтобы, с одной стороны, контролировать процессы иммиграции, а с другой, следить за тем, чтобы этнические латыши оставались бы в большинстве и формировали бы основу нации. 
Исследование показывает, что формированию иммиграционной политики государства препятствует широко распространенный в обществе (в том числе среди должностных лиц) политический дискурс, который раскрывает отрицательное отношение к иностранцам. Это коренится в исторической памяти, в страхе утратить латышскую идентичность. В то же время должностные лица в своих действиях обязаны опираться на данные экспертиз, считаться с демографическим, экономическим и социальным развитием государства, а также с директивами ЕС. Более прагматично настроены были работники самоуправлений. Чиновники были способны определить возможные выгоды от иммиграции, назвать имеющиеся препятствия и предложить свои решения. 

Российская наука об этнополитике стран Балтии (А. Бердинков, Д. Ханов)
Анализ прикладных подходов. Анализ политики памяти. 
И, наконец, А.П. Бердников и Д.А. Ханов предприняли попытку проанализировать содержание современного российского академического дискурса о процессах этнических идентичностей в рамках обобщенного понятия этнополитики на примере избранного количества наиболее актуальных исследований. В современной России ситуация в странах Балтии обычно рассматривается в рамках институционализированного академического дискурса различных институтов РАН, МГУ и СПбГУ, а так же международных исследовательских проектов и академических изданий стран Балтии и Западной Европы. Междисциплинарный подход в основном присутствует в антропологических исследованиях, которые включают в себя опыт деконструкции символических значений феноменов, являющихся для отдельных групп населения стран Балтии (большинство и меньшинства) элементами построения собственных идентичностей или создания образов «другого», который предстает зачастую в этнической ипостаси. 
В российском научном анализе межэтнических процессов в странах Балтии можно выделить как фундаментальные исследования, посвященные в большей степени политике памяти, так и прикладные, ищущие, в том числе, решения социально- практических проблем. Российскую научную практику, направленную на изучение процессов в странах Балтии, можно также классифицировать по принципу степени нейтральности позиций ученых по отношению к анализируемым процессам. С одной сто- роны, здесь существуют сугубо академические, по возможности беспристрастные подходы, избегающие каких-либо прямых оценок этнических отношений в регионе. С другой стороны, в дополнение, и отчасти в противовес, к нейтральным, аполитичным и «объективным» работам в российской научной мысли встречаются и «соучаствующие» исследования, предлагающие нормативные видения решений этнических проблем в Балтии и не чуждающиеся дать конкретные политические рекомендации. 
В любом случае, российские научные исследования пока немногочисленны. Коллектив авторов данной книги обрисовал возможные проблемные области для исследований российскими коллегами разных аспектов этнической политики стран Балтии. С учетом географического положения этих стран, многочисленности русского населения и актуальности проблем этого населения в российском политическом и общественном дискурсе изучение этнической политики стран Балтии будет в ближайшие годы оставаться на неизменно высоком уровне. 


Заключение (В. Полещук)

Об авторах можно прочесть здесь

Блог Алексея Семенова аa_semjonov

http://a-semjonov.livejournal.com/27220.html