СВО

Война является только частью политической борьбы[1]

 

 

 

Война, в частности, СВО, - только часть и следствие политики США в отношении России. Надо признать, - долгосрочной, последовательной и настойчивой, которая перешла в открытую фазу практически сразу после уничтожения СССР.

 

Целью государства не может быть одна лишь оборонительная война, так как в этом случае не будет обеспечена та сущность государства, которую еще Аристотель определял словом самодостаточность (Autarkia)[1]

 

А. Снесарев, военный теоретик

 

 

 

Выдающийся военный теоретик А.Е. Снесарев еще в начале прошлого века не случайно заметил два принципиальных обстоятельства, которые с полной силой раскрылись в настоящее время:

 

– во-первых, что государства не могут вести только оборонительные войны, а,

Формально существует набор «правильных», но плохо работающих (или вообще не работающих в России) принципов управления и планирования, которые целесообразно привести целиком потому, что станет видно, что с точки зрения «нормативно-документальной» задача стратегического планирования решена,  но самого эффективного стратегического планирования (исключая ОПК) так и не было создано[1], хотя ФЗ «О Стратегическом планировании 2014 года» сформулировал их достаточно определенно.

 

Изначально важнейшим принципом военной стратегии США на Украине было не допустить неконтролируемой военной эскалации, угрожающей применением ЯО, прежде всего, по территории США. Другими словами, США полагали, что могут победить ядерную державу, не прибегая к использованию ею потенциала СНВ в ядерном оснащении. Поэтому военная эскалация на Украине все 2022-2024 годы сопровождалась риторикой о «не участии США в военном конфликте» и бесконечными разговорами и консультациями о том, как, когда и сколько ВТО оружия большой дальности можно использовать ВСУ против территории России.

Знаете, кто лучшие новаторы? Люди, которым приходится вводить новшества, иначе они умрут на следующий день..

 

 

Проблема заключается в том, что нас всячески готовят к миру, а в результате мы абсолютно не готовы к тому,
с чем приходится сталкиваться в реальности, – к войне[1]