Редко говорят о том, что в основе многих глобальных процессов, например, региональной интеграции, лежат военно-политические представления правящих элит о необходимой системе безопасности. Успех европейской интеграции объясняется не только и не столько экономической выгодой, сколько соображениями европейских государств о необходимости создания системы обеспечения европейской безопасности.

 

Понятно, что в век высокоточного оружия и систем ВКО безопасность обеспечивается прежде всего наличием этих средств. Но важно понимать и то, что еще эффективнее, когда эти системы создаются в рамках какой-то военно-политической коалиции. Что сегодня – приходится признать – является безусловным приоритетом США и их союзников по НАТО.

 

Когда государство не могут (как Россия, Китай, Индия) самостоятельно создавать современные средства воздушно-космического нападения и защиты, то они вынуждены его покупать. Это относится к большинству государств, которые поставлены перед выбором приобретения таких средств у ограниченного числа государств – США, России, Франции, Германии, Израиля. Причем в комплексе средств ПРО–ПВО такие услуги могут обеспечить сегодня только США и Россия. Даже быстрое развитие Китая, Кореи и Японии пока что не позволяет отнести их к числу государств–лидеров в этой области.

 

Между тем идут не только процессы региональной регионализации, но и обостряются региональные конфликты, численность и интенсивность которых уже превышает показатели ХХ века.

 

В особенности, если речь идет о Северо-Восточной Азии и Китае, где наблюдается процесс обострения военно-политической ситуации.

 

Существует несколько тенденций, которые ведут к нарастанию военно-политического противоборства в Евразии. Эксперты по-разному их оценивают, не отрицая, однако их общей направленности. Так, ряд экспертов СВОП отмечали в декабре 2012 года: «… Это и общий курс на ренационализацию международных отношений, дестабилизация огромных регионов мира, в первую очередь «расширенного Ближнего Востока», обострение борьбы за ресурсы и территории, углубление вакуума безопасности от Ближнего и Среднего Востока до Восточной Азии. Усугубление соперничества в этих регионах, вероятно, приведет к росту там конфликтности. Большая война или серия войн на Ближнем Востоке более чем возможны. Медленно, но верно милитаризируется соревнование между двумя ведущими державами мира – США и КНР. Слабость Северной Кореи, которая рассматривает ядерное оружие в качестве единственного средства самозащиты, повышает опасность конфликта вокруг нее. Во все более сложной ситуации Япония, где по вполне понятным причинам все громче звучат голоса сторонников обретения ядерного статуса.

 

Наконец, опровергается и тезис о том, что с помощью применения Сооруженных сил невозможно добиться политических целей. Хотя кампании в Ираке и Афганистане закончились поражениями инициаторов вторжений, в Югославии и Ливии Запад добился желаемого, равно как и Россия в Чечне и Грузии.

 

В наибольшей степени на ренессанс военной силы работает общая дестабилизация международных отношений, прогрессирующее ослабление институтов международного, надгосударственного управления, эрозия международного права, постановка под вопрос принципа суверенитета и территориальной целостности»[1].

 

В этой связи обращает на себя внимание мысль известного французского эксперта, профессора, генерала в отставке Жана-Бернара Пинателя, чье авторитетное мнение, безусловна заслуживает внимание: «… позиция Вашингтона в отношении России объясняется стратегическими представлениями американцев, основанными на геополитической теории. Как рассуждали создатели этого учения, поддержание напряженности с Москвой делает невозможным создание стратегического альянса между Европой и Россией. Подобная связка поставила бы под угрозу игру в «противника-партнёра» с Китаем став сама стратегическим игроком, обладающим равной, а то и превосходящей мощью»[2].

 

Некоторые эксперты справедливо полагают, что ближайшее десятилетие станет десятилетием реализации политических амбиций Китая. Точнее – сотрудничества США и Китая в военно-политической области. По сути намечается опасная связка, когда мир (и, уж, точно- Евразия) может быть «поделена» между США и Китаем. В том числе и за счет России. То, что создается качественно новая ситуация в этом регионе подтверждают например, и российские эксперты, полагающие, что «воссоединение Кореи, локомотивом которого должен стать Сеул, послужит основой для активизации российского  Дальнего Востока и Сибири[3]. В немалой степени увеличиваются вероятность и качественно новых поворотов политике Китая в отношении Индии, Мьянмы, Вьетнама, Индонезии и т.д.

 

Сотрудничество в области ВКО, безусловно, сможет стать политической и военно-технической основой не только для развития ВТС России в Азии, но и мощным толчком для экономического сотрудничества со странами региона, которое, в свою очередь, может привести к ускорению развития восточных регионов России. Причем не только к созданию транспортных коридоров и освоения сырьевых ресурсов, но и новой волне научно-технического сотрудничества и новой индустриализации восточных регионов страны. Это объективно будет противодействовать политике США по отношению к Китаю, которая ведет к созданию «двухполюсного» мира и разделу Евразии между этими странами. «Китай стал основным «противником-партнером» США. – Отмечает известный эксперт Ж.-Б. Пинатель. – Роль же России в восприятии американских стратегов ограничивается положением регионального возмутителя спокойствия, оправдывающего существование НАТО»[4].

 

С точки зрения военно-стратегической, США считают, что проблема безопасности в АТР становится для них задачей номер один. Новая американская стратегия исходит из необходимости продолжения наращивания в этом регионе военных расходов (с 2000 по 2011 гг. они выросли с 300 млрд долл. до 700 млрд долл.)., но оптимизирует их в зависимости от приоритетов. Прежде всего в воздушно-космической области. По оценке экспертов МГИМО(У) «… предполагается сосредоточение усилий на кибервойне и использовании беспилотных летательных аппаратов (БЛА). США сократят свой ядерный арсенал, а также пересмотрят свою роль в стратегии обороны в целом»[5], сделают его более эффективным и «используемым» инструментом внешней политики.

 

В этих условиях создание ЕвразВКО становится объективно необходимым не только для государств-членов СНГ и ОДКБ, но и других стран.

 

 

____________________

 

[1] Россия в мире силы XXI века – силы денег, оружия, идей, образов / Тезисы к конференции СВОП. 1–2 декабря 2012 г. С. 5.

 

[2] Пинатель Ж.-Б. Россия – Европа: жизненно важный союз / перев. с франц. Д.Х. Халиллуллиной. М.: Книжный клуб 36.3, 2012. С. 113–114.

 

[3] Лабин Д. В поисках стратегии успеха в Северо-Восточной Азии // Независимая газета. 2012. 29 октября. С. 3.

 

[4] Пинатель Ж.-Б. Россия – Европа: жизненно важный союз / перев. с франц. Д.Х. Халиллуллиной. М.: Книжный клуб 36.3, 2012. С. 98.

 

[5] Чайковский М.М. Казанцев А.А. Сравнение военных потенциалов США, КНР и некоторых стран АТР. Аналитическая записка. М.: МГИМО(У), 2012. Май. С. 22.