Биполярность времен холодной войны… явилась своего рода

аберрацией, искривлением временного пространства на

общем фоне всемирно-исторического развития[1]

 

А. Яковенко, посол РФ

 

 

К сожалению, точка зрения А. Яковенко, отражающая позицию целого ряда политиков, дипломатов и исследователей, отнюдь не подтверждается политической практикой: холодная война и противостояние не аберрация, а норма, более того, правило отношений наций.

 

Прежде всего следует понимать, что основная особенность современной СО, войны и конфликта – ее социальная характеристика – практически не оставляет возможностей для достижения компромиссов в процессе политических переговоров или частных уступок. Такие «цивилизационные», ценностные уступки неизбежно ведут к потере самоидентификации и разрушению ЛЧЦ, что делает бессмысленным любые договоренности. Этот вывод следует неизбежно из логики противоборства ЛЧЦ, хотя его и не стоит (как справедливо отмечает активный сторонник этой логики С. Хантингтон) абсолютизировать: «… не утверждается, что цивилизационная идентичность заменит все другие формы идентичности, что нации–государства исчезнут, каждая цивилизация станет политически единой и целостной…

 

Я лишь выдвигаю гипотезу о том, что:

 

1. Противоречия между цивилизациями важны и реальны.

 

2. Цивилизационное самосознание вырастает.

 

3. Конфликт между цивилизациями придет на смену идеологическим и другим формам конфликтов в качестве преобладающей формы глобального конфликта[2].

 

Прежде всего от адекватности и своевременности оценки развивающегося сценария ЧЦ и вытекающего из него сценария МО, зависит стратегия нашей страны и ее союзников, т.е. точность определения целей, задач и адекватность в выделении необходимых ресурсов. Необходимо ясно понимать, каковы главные цели потенциального противника, а основы ложные, либо придуманные нами.

 

Исторически военно-политические цели, которые достигались в ходе войны, сводились к уничтожению армии противника и оккупации его территории (столицы, важнейших центров и коммуникаций), что политически  закреплялось потом в условиях победы. Однако в конце XX-го и XXI веке эта традиция была фактически исчерпана и стала ненужной: уничтожение армий, правительств и оккупация территории, как политические цели, были заменены на навязывание своей политической воли, норм управления и поведения, т.е. достижения политической победы одной конкретной цивилизации над другой. В этой связи необходимо прокомментировать схему бывшего советника бывшего НГШ ВС РФ И.М. Попова.

 

[3]

 

Представляется, что главная и конечная цель западной локальной цивилизации иная: раздел РФ на отдельные самостоятельные (даже суверенные) регионы является неизбежной, но промежуточной целью. Только разделенная Россия, также как до этого СССР, а перед этим ОВД, может согласиться на следующие условия сосуществования с Западом, которые во втором десятилетии XXI века просматриваются очень точно:

 

– признание ограниченного суверенитета и отказа от контроля над территорией, природными ресурсами и транспортными коридорами;

 

– отказа от самостоятельной внешней политики, не совпадающей с внешней политикой США и Запада;

 

– признание тех правил и норм поведения, которые будут в тот или иной период времени определяться США;

 

– признание «универсальных» культурных, духовных и иных ценностей западной цивилизации и др.

 

Это важно понимать потому, что признание этих условий неизбежно означает ликвидацию суверенного государства и (что еще важнее) постепенную ликвидацию русской нации. Контроль над правящей элитой, территорией, ВС и политикой – промежуточные цели, которые необходимо достичь для решения главных задач.

 

Способы, приемы и тактику достижения этих целей, также важно знать для понимания разработки адекватных ответных мер.

 

В формировании доминирующего сценария вооруженного противоборства и создания соответствующей СО в будущем акцент со второго десятилетия XXI века делается на повышении боевых возможностей НАТО. Прежде всего по следующим направлениям:

 

– увеличение доли европейских членов НАТО в финансировании и деятельности блока;

 

– повышение военной координации, совместимости управления и в целом взаимодействия стран-членов блока;

 

– дальнейшей стандартизации программ ВВТ блока;

 

– вовлечения в его деятельность на разных условиях новых членов и расширение пространства НАТО;

 

 

Как известно, концепция «умной обороны» (УО) была выдвинута Генеральным секретарем НАТО Андерсом Фогом Расмуссеном в феврале 2011 г. и после интенсивного обсуждения трансатлантическим сообществом вопросов ее практического применения была одобрена в качестве руководства к действию на Чикагском саммите. Три ее основные компонента – это специализация, определение приоритетов и многосторонняя кооперация. По мнению Расмуссена смысл «умной обороны» для альянса состоит в том, что «во времена жесткой экономии мы не можем тратить больше. Но мы также не должны тратить меньше. Поэтому решение – это тратить лучше. И получать лучшее качество за потраченные деньги. Чтобы помочь государствам сохранять свои потенциалы и создавать новые».

 

«Умная оборона» представляет собой стратегию НАТО по обеспечению соразмерности оборонного потенциала стратегическим и политическим целям организации и эволюционирующей среде безопасности[4].

 

Если «умная оборона» объединяет средства стран-участниц для приобретения совместно используемых потенциалов, то Инициатива о сопряженных силах (ИСС) сосредоточена на обучении, боевой подготовке и применении коммуникационных технологий и преследует цель объединить все ресурсы альянса для усиления его способности к общей, по-настоящему «сопряженной» деятельности. Это будет особенно актуально начиная с 2015 г., когда Североатлантический союз перейдет от военной кампании в Афганистане к поддержанию состояния комплексной готовности для решения более широкого диапазона задач, в том числе – осуществления широкомасштабных операций высокой интенсивности. В качестве показательных примеров такой готовности, также начиная с 2015 г. в рамках Концепции боевой подготовки на 2015–2020 гг. планируется проводить ежегодные, широко освещаемые СМИ многонациональные интенсивные полевые учения с привлечением Сил реагирования НАТО, с помощью которых будет реализовываться инициатива о сопряженности. Боевая подготовка и обучение являются составными частями новой Концепции подготовки НАТО на 2015–2020 гг. разработанной в соответствии с ИСС[5].

 

 

Таким образом, стимулируя многосторонние подходы и синхронизируя оборонные программы УО и ИСС производят своего рода синергетический эффект, способствующий достижению боеготовности и оперативной совместимости альянса, а также других параметров сил и средств, задаваемых в рамках Процесса планирования.

 

По оценке Верховного главнокомандующего ОВС НАТО в Европе Филипа Бридлава, на данный момент НАТО « в максимальной степени способна к совместным действиям», а применяемые ею тактика, методы и процедуры «лучше, чем когда-либо прежде». После возвращения развернутых для операции сил к состоянию постоянной готовности одной из важнейших задач альянса становится сохранение и поддержание достигнутого ими уровня[6].

 

С точки зрения времени, этапности решения этой стратегической задачи, она безусловно, делится на два крупных этапа, о которых точно сказал И. Попов, но которые требуют конкретизации и уточнения.

 

[7]

 

Так, этап «Революция», описанный И. Поповым, в действительности начинается не с расшатывания ситуации в России, а с подмены господствующей у нации и общества системы ценностей на враждебную систему. Именно так происходило в СССР, когда материальные, узкопонимаемое под «благополучием» ценности Запада стали вытеснять не только коммунистическую систему ценностей, но и национальную.

 

Этот этап – крайне важен, и без него невозможно «расшатывание» государства, переход к дискредитации его институтов и элиты. В СССР, напомним, период 70-е и начало 80-х годов был периодом «кухонной оппозиции» не только правящей элите, но и «совку», система ценностей общества, который начался с критики качества производимой продукции и услуг, т.е. отнюдь не политической системы.

 

Для Украины этот этап имел самое важное значение: нужно было создать по сути «с нуля» новую нацию и новое государство на основе враждебной России системе ценностей, но «вписывающейся» в систему ценностей западной локальной цивилизации.

 

Важно отметить, что и в других разделах I-го этапа есть существенные коррективы, среди которых важно обязательно отметить внешнее силовое вмешательство, которое осуществляется уже на самых ранних стадиях этого этапа: провоцирование кризиса, внутригосударственный конфликт, а тем более гражданская война развиваются при непосредственном внешнем вмешательстве еще на стадии «внутреннего военного конфликта».

 

Этот вывод подтверждается историей СССР и всех «цветных» революций в последующие годы.

 

 

_____________________________________

 

[1] Яковенко А. После смерти идеологии // Россия в глобальной политике. 2014. Т. 12. № 4. Июль–август. С. 33.

 

[2] Владимиров А.И. Основы общей теории войны в 2 ч. Часть I. Основы теории войны. М.: Синергия, 2013. С. 56.

 

[3] Доклад к.и.н. руководителя независимого экспертно-аналитического центра «ЭПОХА» И.М. Попова «Война это мир: невоенные аспекты обеспечении безопасности государства» на открытии Дней науки 2014 «Современные аспекты международной безопасности». МГИМО. 2014. 9 апреля / http://eurasian-defence.ru/node/30886 [2]

 

[4] Поздняк В. Аспекты безопасности. Выпуск № 1. 2013. С. 9 / http://nato.w-europe.org [3] на основе данных McKinsey & Company

 

[5] Поздняк В. Аспекты безопасности. Выпуск № 1. 2013. С. 10.

 

[6] Поздняк В. Аспекты безопасности. Выпуск № 1. 2013. С. 11 / http://nato.w-europe.org; [4] http://www.css.ethz.ch [5]

 

[7] Доклад к.и.н. руководителя независимого экспертно-аналитического центра «ЭПОХА» И.М. Попова «Война это мир: невоенные аспекты обеспечении безопасности государства» на открытии Дней науки 2014 «Современные аспекты международной безопасности». МГИМО. 2014. 9 апреля / http://eurasian-defence.ru/node/30886 [2]