… предвидение будущего – одна из важных практических задач[2]

 

А. Дынкин, академик РАН

 

 

Практическое значение стратегического прогноза достигается при помощи заранее оговоренных принципов, которые объединяют в реальности (действительности) определенную совокупность идей и концепции, связанных со стратегическим прогнозированием и планированием. Именно реалистичность и практическая применимость стратегических прогнозов развития ЧЦ, МО, ВПО и СО должны стать тем главным критерием, который объясняет и объединяет все усилия. Собственно эти требования и являются основными для принятия управленческих решений. В нашем случае о конкретных мерах противодействия внешним и внутренним военным угрозам. В этом смысле эти требования и принципы не отличаются от других требований, предъявляемых к управленческой информации, о которых немало написано[3]. «Для того чтобы с уверенностью пользоваться информацией, – отмечают авторы работы, – она должна быть качественной. Теоретическое понятие качества информации достаточно сложное и запутанное. В обычной практике информация считается качественной, если она удовлетворяет ряду требований»[4].

 

Этот «ряд требований» к стратегическому прогнозу серьезно отличается от требований к бизнесу или другим областям, требующим принятия долгосрочных по своим последствиям решений. В частности, речь идет о таких жизненноважных последствиях для нации и государства, как:

 

– безопасность страны, ее союзников и партнеров;

 

– суверенитет, территориальной целостности государства;

 

– экономические издержки;

 

– социальные последствия и т.д.

 

Эти требования становятся уникальны для качества предоставляемой информации, необходимой для принятия решений. Известны случаи, когда от этой информации зависело вступление того или иного государства в войну, выбор союзников для коалиции, завершение военных действий и т.д. Поэтому на стадии сбора и обработки информации главным принципом должен стать принцип достоверности, «версификательности» и обоснованности. Это предполагает определенную процедуру сбора, систематизации и обработки информации, необходимой для стратегического прогноза.

 

На рисунке показано, как происходит преобразование данных в информацию и информации обратно в данные, а затем снова в информацию в информационно-справочных системах[5].

 

 

«При поверхностном взгляде может показаться, что выполняется двойная напрасная работа, когда из уже обработанной информации "вытаскиваются" первичные данные, которые затем снова обрабатываются и превращаются в информацию. Однако только такой подход к работе с информацией, полученной из внешних источников через информационно-справочные системы, позволяет выделять действительно существующие и влияющие на деятельность предприятия факты, анализировать их, строить прогнозы и принимать на их основе важные для предприятия решения»[6].

 

 

Это – общие принципы, которыми руководствуются при подготовке и принятии политических решений. Вместе с тем методика прогнозирования сценариев развития ЧЦ, МО, ВПО и возможного характера войн и конфликтов, а также вероятны военных возможностей враждебных группировок и государств должна основываться на следующих специальных принципах, характерных только для таких сценариев:

 

1. Принцип «подчиненности» развития сценария ВПО развитию сценария МО (и, соответственно, ЧЦ), из которого следует, что сам по себе сценарий развития военно-политической обстановки и стратегической обстановки и является лишь производной частью международной обстановки. Соответственно сценарии развития ВПО и СО не появляются «сами по себе» – их количество, особенности и основные тенденции являются производными от соответствующих сценариев развития ЧЦ и МО.

 

Невозможно сделать долгосрочный прогноз развития ВПО без достаточно подробного описания различных вариантов развития сценариев ЧЦ и МО, в которых затрагиваются более общие, принципиальные вопросы политики, экономики, культуры, демографии и т.д., формирующие условия и рамки для развития сценариев ВПО и СО.

 

2. Принципа системности в развитии МО и ВПО, который заключается в том, что МО и ВПО формируются под влиянием многих факторов, среди которых важнейшими являются объективные тенденции мирового развития и тенденции в развитии всех субъектов – государственных, международных, общественных – МО и ВПО.

 

Принцип системности предполагает, в частности, это на сценарии развития ВПО влияют три основные группы факторов:

 

– глобальные, локально цивилизационные, региональные и иные тенденции развития в экономике, науке, финансах, культуре и т.д.;

 

– эволюция в развитии самых различных субъектов МО, включая:

 

– государства;

 

– негосударственные секторы МО;

 

– международные организации;

 

– развитие собственно нации и государства, ее ресурсов, возможностей, эволюция целей, задач и т.д.

 

3. Принципа «национальных возможностей», который определяет не только масштабы влияния государства на МО и ВПО, но и условия внутреннего (политического, экономического, социального и пр.) развития государства. Так, будущая МО и ВПО применительно к России будет зависеть не только от внешних факторов и сценариев развития МО и ВПО, но и от внутренних:

 

Во-первых, прежде всего, об наличия национальных ресурсов и возможностей, которые определяются национальным потенциалом, который включает в себя в том числе и оборонный потенциал, о чем писалось достаточно подробно в книге «Военные угрозы России»[7]. Здесь же важно отметить, что национальный потенциал и возможности измеряются в настоящее время прежде всего объемом и качеством национального человеческого капитала (НЧК), не только занимающего наибольшую часть, но и в наибольшей степени влияющей на реализацию национальные возможности в МО и ВПО.

 

 

Говоря сегодня о возможностях влияния России на МО и ВПО, надо понимать, что эти возможности (в т.ч. военные) определяются прежде всего качеством и масштабом национального человеческого потенциала. Этот потенциал:

 

– составляет две трети всех возможностей нации и государства, т.е. абсолютно большую часть;

 

– этот потенциал наиболее динамично развивается, обеспечивая до 95% прироста ВВП развитых стран.

 

Во-вторых, принцип «национальных возможностей» свидетельствует об адекватности понимания правящей элитой реалий МО и ВПО и формирующихся угроз национальной безопасности. Недооценивать влияние этого второго фактора при формировании сценария развития МО и ВПО нельзя. Достаточно вспомнить, что развал СССР произошел именно по этой причине, а не из-за ухудшения МО и ВПО или появления какого-то враждебного сценария ВПО. Адекватная оценка внутренних и внешних угроз является важнейшим условием для стабильного развития государства как субъекта МО и ВПО.

 

Принцип учета «национальных возможностей» при стратегическом прогнозировании и планировании имеет огромное значение с точки зрения оптимизации расходования национальных ресурсов.

 

Формирование «ложных угроз» в этой связи становится важнейшей целью потенциального противника, который заставляет аккумулировать национальные ресурсы для противодействия ложным или второстепенным целям. Так, противодействие росту внешних опасностей и военных угроз не должны доводить до крайних пределов истощая национальные ресурсы, которые требуются не только для развития, но и ликвидации внутренних угроз. В частности, например, такой угрозы как рост цен и инфляция, которую более 67% опрошенных представителей элиты рассматривают в качестве «высших» и «наивысших».

 

 

Принцип учета «национальных возможностей» предполагает также, что внешние и внутренние угрозы, в т.ч. военные, могут быть нейтрализованы только национальными средствами. При этом создание извне таких внутренних угроз становится одной из стратегий противоборства, формирующих конкретный сценарий развития ВПО и СО.

 

В этой связи нужно привести конкретный пример, характеризующий как влияние этого фактора, так и его последствия для формирования будущей МО, ВПО и СО в мире и в России, на примере, Украины «образца 2014 года», либо создания таких предпосылок на территории собственно РФ.

 

В частности, межэтнические противоречия рассматриваются за рубежом как наиболее удобные условия для формирования оппозиции и изменения политического строя. К сожалению, именно этот внешний фактор явно недооценивается при формировании социально-экономической и национальной политики на федеральном уровне, хотя современная история СССР и России последних десятилетий неоднократно доказывала это. Так, авторы работы гроздью гнева[8]: Рейтинга межэтнической напряженности в регионах России (осень 2013 – весна 2014 года), подготовленного сотрудниками Центром изучения национальной конфликтов (ЦИНКа) и «Клуба Регионов» весной 2014 года перечисляя «Основные факторы межэтнической напряженности» выделили следующие:

 

– неконтролируемая миграция;

 

– социально-экономическая депрессия, приводящая к «поиску виновных» и ксенофобии;

 

– отсутствие внятной национальной политики;

 

– связанная с предыдущей проблема неосведомлённости населения о реальной ситуации и отсутствие культуры межнационального общения;

 

– противостояние элит и кланов на фоне высокого уровня коррупции и массовой бедности

 

– в ряде национальных республик;

 

– низкая ответственность СМИ, зачастую раздувающих конфликты;

 

– распространение радикального ислама и активность других государств.

 

Большинство перечисленных факторов, считают эксперты, – являются общими, некоторые имеют региональную специфику. Рассмотрим подробнее некоторые проблемы, имеющие отношение к росту межнациональных конфликтов[9]. Как видно из перечня, внешнии факторы вообще не обозначены и не считаются не только в качестве «основных», но и вообще факторов влияния.

 

[10]

 

Если предположить, что дестабилизация политического режима, смена власти и развала государства являются целью для какой-то внешней силы (государства, организации, другого актора МО и ВПО), то можно допустить, что основной акцент в политике дестабилизации будет делаться на тех регионах, где межэтническая напряженность может быть превращена в открытую политическую конфронтацию. Как это и было в СССР в случае с республиками Прибалтики. В этом случае шкала, предлагаемая авторами рейтинга, может стать основой стратегического планирования.

 

[11]

 

[12]

 

4. Принцип адекватности поведения национальных элит при стратегическом прогнозировании и планировании развития МО, ВПО и СО. Этот принцип предполагает, что поведение национальной элиты будет адекватно, а именно соответствовать, как минимум, следующим требованиям:

 

– национальная элита достаточно профессиональна для того, чтобы управлять государством (т.е. имеет необходимое образование, опыт и профессиональную подготовку). При отсутствии этого качества, как у М. Горбачева, не будет соответствующей реакции, в т.ч. решений, даже если будет подготовлен идеальный стратегический прогноз;

 

– национальная элита – нравственна, ориентирована на национальные интересы государства и общества, а не личные, групповые или чуждые интересы, что было характерно для элиты периода М. Горбачева и Б. Ельцина;

 

– национальная элита способна прогнозировать последствия принимаемых решений, т.е. стратегическому прогнозу и планированию. Значительная часть, даже большинство горбачевско-ельцинской элиты не обладала этим качеством.

 

Таким образом в методике прогнозирования сценариев развития МО, ВПО и СО должны присутствовать методы изучения поведения правящих элит тех или иных субъектов ВПО, когда этим элитами движут самые разные интересы, в т.ч. и интересы, не имеющие отношения с национальным.

 

В этой связи необходимо вернуться еще раз к общей логической модели политического процесса, из которой ясно видно, что в основе мотивации поведения правящих элит лежат интересы и система ценностей.

 

 

Как уже говорилось выше, группа факторов «Г», объединяющая в порядке приоритетности цивилизационные локально-цивилизационные, национальные, социальные и групповые, а также личные интересы должны постоянно анализироваться с точки зрения преобладания тех или иных интересов.

 

Для стратегического прогноза, планирования и принятия решений этот анализ имеет решающее значение, ведь нередко политические, экономические и военные решения принимаются под давлением интересов личного, группового, социального (как в 20–30-е годы ХХ века в СССР) характера.

 

Как видно, на процесс поведения и целеполагания элитами влияют разные факторы – но, прежде всего, факторы, определяющие систему ценностей и интересов. При этом очень важно определить эти ценности и интересы. Так, если представитель элиты будет руководствоваться национальной системой ценностей и интересами, то его целеполагание и стратегия будут формироваться под этим влиянием. Но возможно и другое: в 90-е годы в России и все последние десятилетия на Украине правящие элиты находились под внешним влиянием, а нередко принимали решения под влиянием сугубо личных интересов.

 

Один из вариантов моделирования по интересам, ценностям и мотивации может быть представлен в виде эннеаграммы[13]. Так, применительно к отдельной личности (представителю элиты), эннеаграмма может выглядеть следующим образом:

 

 

Для правящей элиты (или ее части) важно определить «стратегический выбор», который был ею сделан и который будет влиять на формирование МО, ВПО и СО, как совокупность выбора личностей, формирующих правящую элиту. Во многом этот выбор будет предопределять отношение элиты как к стратегическому прогнозу и планированию, так и конкретным политическим решениям.

 

 

Этот «стратегический выбор», как показывает политическая практика, может очень отличаться у разных элитных групп. Данные многочисленных соцопросов показывают значительную разницу в предпочтениях между различными слоями и группами, причем эта разница достаточно быстро меняется в зависимости от множества факторов.

 

В интересах стратегического военно-политического прогноза важно предусмотреть, что мотивация (интересы) разных групп общества и элит могут радикально измениться даже в среднесрочной перспективе. Подобный «поворот общественного мнения» не раз происходил в истории государства и международных отношений. Весьма примечателен в этой связи «поворот» и правящей элиты, который произошел в последнее десятилетие в России от преимущественной ориентации на Запад к ориентации «на себя»[14].

 

 

Наконец, пятый принцип – учет отношения общества и его институтов, включая прежде всего наиболее активные социальные группы «творческого» («креативного») класса к будущему страны, ее общественно-политическому и социально-экономическому устройству и тем шагом, которые должны быть положены в основу стратегического планирования.

 

Будущее нации и ее место в будущем сценарии развития ЧЦ, МО, ВПО и СО, во многом предопределяется отношением достаточно узкой, но активной в социально-политическом плане группы. Сегодня эта группа объединяется под достаточно общим названием «креативный класс», который:

 

– обеспечивает основной прирост ВВП;

 

– формирует социально-политическую систему общества и государства;

 

– предопределяет основной вектор развития нации и государства.

 

В той или иной степени влияния «креативного класса» ощущается и в перечисленных выше четырех принципах, формирующих реальность стратегического прогноза. Именно этот активный социальный слой и его институты решительно влияют на возможности реализации того или иного сценария развития ЧЦ, МО, ВПО и СО.

 

Не менее важно понимать особенности того политического режима, который сложился в стране или вероятность которого велика в будущем. Степень его устойчивости (неустойчивости) имеет огромное значение, которое может измеряться в том  числе и количественными показателями.

 

[15]

 

Это же важно и для групп государств, военно-политических коалиций и особенно для государств-лидеров (таких, как США, Китай, Россия), чья политическая позиция влияет или даже определяет стратегию других государств. Так, внутриполитическая стабильность в США имеет огромное и непосредственное значение не только для страны, но и для десятков других стран. Даже незначительные конфликты внутри правящей элиты США (как это было при Д. Кеннеди, Р. Никсоне и Дж. Буше) – радикально отражаются на других странах.

 

Суммируя, можно сказать, что в основе стратегического прогноза лежат следующие принципы, позволяющие говорить о его практической значимости, а не абстрактности:

 

 

 

_______________

 

[1] Принципы стратегического прогнозирования – зд. основные правила, объединяющие в действительности известную совокупность идей, связанных со стратегическим прогнозированием.

 

[2] Стратегический глобальный прогноз 2030. Расширенный вариант / под ред. акад. А.А. Дынкина / ИМЭМО РАН. М.: Магистр. 2011. С. 15.

 

[3] Карминский А.М., Черников Б.В. Методология создания информационных систем: учебное пособие / А.М. Карминский, Б.В. Черников. – 2-е изд.. перераб. и доп. – М.: ИД «ФОРУМ»; ИНЫФРА-М, 2012. С. 20.

 

[4] Информационные системы в экономике / http://xreferat.ru/ [2]

 

[5] Карминский А.М., Черников Б.В. Методология создания информационных систем: учебное пособие / А.М. Карминский, Б.В. Черников. – 2-е изд.. перераб. и доп. – М.: ИД «ФОРУМ»; ИНЫФРА-М, 2012. С. 19.

 

[6] Карминский А.М., Черников Б.В. Методология создания информационных систем: учебное пособие / А.М. Карминский, Б.В. Черников. – 2-е изд.. перераб. и доп. – М.: ИД «ФОРУМ»; ИНЫФРА-М, 2012. С. 19.

 

[7] Подберезкин А.И. Военные угрозы России. М.: МГИМО(У). 2014.

 

[8] Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года / ЦИНК. «Клуб Регионов». 2014 / http://club-rf.ru/thegrapesofwrath/01/ [3]

 

[9] Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года / ЦИНК. «Клуб Регионов». 2014 / http://club-rf.ru/thegrapesofwrath/01/ [3]

 

[10] Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года / ЦИНК. «Клуб Регионов». 2014 / http://club-rf.ru/thegrapesofwrath/01/ [3]

 

[11] Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года / ЦИНК. «Клуб Регионов». 2014 / http://club-rf.ru/thegrapesofwrath/01/ [3]

 

[12] Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года / ЦИНК. «Клуб Регионов». 2014 / http://club-rf.ru/thegrapesofwrath/01/ [3]

 

[13] Энниаграммы (эннеаграмма) (от греч. ennea – девять и gramma – начертание) – это психологическая модель, описывающая 9 глубинных мотивов, движущих нами на подсознательном уровне. Каждый из 9 мотивов порождает совершенно определенный характер, с присущими ему мыслительными стратегиями, эмоциональными реакциями и жизненными установками.

 

[14] Российская элита – 202. Аналитический доклад грантополучателей Международного дискуссионного клуба «Валдай». Москва. 2013. Июль /

 

[15] Исаев Л.М. Политический кризис в арабских странах: опыт оценки и типологизации / http://www.inafran.ru/sites/default/files/news_file/dissertaciya_isaev_final.pdf [4]. С. 80.