Российская Федерация «придуманная некомпетентной и трусливой интеллигенцией федерация неравноправных, непокорных автономий»[1]

 

 

 

 

Система военной безопасности в мире постоянно и достаточно быстро менялась с началом нового века, причем качественно, принципиально, однако, эти изменения, как правило, не успевали вовремя осмысливаться не только политической и военной теорией (что достаточно обычно), но и практическими политическими деятелями[2].

 

Это в полной мере характерно и для советско-российской военно-научной школы, которая существенно отстает от происходящих в мире перемен с точки зрения качественного переосмысления происходящих изменений в военном деле. Традиционно и нормативно эта система описывается (как правило, в виде «внешних угроз и опасностей») в таких документах как Стратегия национальной безопасности (СНБ), Военная доктрина (ВД), Концепция внешней политики (КВП), которые лежат в основе системы стратегического планирования России. Эти документы регулярно обновляются указами президента России, как правило, с заметным опозданием после публикации СНБ РФ,[3]которая является базовым документом стратегического планирования в том числе и для документов по военной безопасности. При этом, исключительно важное значение для военной теории и обучения имеют именно СНБ и ВД, как система официально принятых взглядов на использование военной силы, оценка состояния МО-ВПО и возможные мероприятия государства в области военной политики и военного строительства.

 

Эти нормативные документы носят достаточно общий и декларативный характер, смысл которого далеко не всегда ясен исполнителям – в штабах и на предприятиях ОПК. И – важно добавить – в процессе их использования необходимо сохранять (по возможности максимально) здравый смысл, а не поддаваться эмоциям и, может быть, главное, не спекулировать на страхах и запугивании, которые не могут быть подкреплены реальными действиями в военной области[4].

 

Далеко не всегда эти теоретические военно-политические взгляды адекватно и вовремя отражают реалии. Очевидный пример – военная политика и военная доктрина России до 2022 года, ориентированные на ведение локальных войн и соответствующее развитие ВС и ОПК, которые оказались не вполне готовыми к полномасштабному военному конфликту с НАТО на Украине. Поэтому любая война (и даже частные военные операции, такие, например, как КТО на Северном Кавказе) вносят свои коррективы в процессе развития военных действий.

 

Вместе с тем, есть базовые положения военной доктрины в отношении оценки ВПО и применения военной силы, например, в отношении применения ЯО вообще (как ТЯО, так и СНА), которые сохраняются даже при значительных изменениях в мировой ВПО. Их редакция, естественно, требуется, но она не является немедленной, сиюминутной. Так, например, положения о применении ЯО в Военной доктрине России остаются прежними в ходе СВО, хотя некоторые публицисты и журналисты и выступают за их немедленный пересмотр в качестве реакции на процессы СВО. На мой взгляд, это не требуется: при оценке оперативно-стратегической обстановки политическое руководство ориентируется не на принципиальные положения ВД и состояние ВПО, а на военно-технические реалии, которые могут быстро меняться. В этом случае вполне достаточно общих принципов, сформулированных в ВД, например, оценки противника как непосредственной угрозы существованию государства.

 

Изменений в ВПО и стратегической обстановке (СО) в мире в последние годы произошло слишком много. Они качественно изменили ВПО в мире еще до начала СВО, фактически уничтожив систему договоров и обязательств, подписанных в предыдущие 50 лет, но, как оказалась, прежнее состояние МО-ВПО совершенно разрушенной после февраля 2022 года. Однако, некоторые «границы» пока всё-таки сохраняются. Например, официального, прямого участия государств в военном конфликте, которого (например, в США и странах НАТО) пытаются пока избежать. Фактически возникла вполне удачная попытка со стороны США создать военно-политическую коалицию, которая с помощью прямого использования военной силы должна была сохранить гегемонию Запада в мире. Более того, на примере Украины и планов США в отношении всего постсоветского пространства, можно говорить о стремительной эскалации такой политики[5]. Но эскалация пока что не дошла до самого верхнего уровня. И не в интересах России её стимулировать.

 

В то же время важно оперативно анализировать развитие событий и вовремя вносить коррективы в ВД, которую, напомню, в условиях СВО ещё не обновляли в соответствии с положениями документа более высокого уровня планирования – СНБ. В этой связи особенное значение приобретают теоретические представления о военной политике и военной доктрине России[6] уже после 2022 года, которые до 2024 года формально так и не вошли в новую редакцию Военной доктрины России (существующую в качестве нормативного документа, принятого указом президента Д.А. Медведева еще в 2014 году).

 

Осмысливая эти новые теоретические положения, неизбежно сталкиваешься с огромным теоретическим и историческим наследием Русской армии, которое оказывает прямое влияние сегодня на формирование взглядов политиков и военных в России. Это требует попытки самого общего очерка истории военной теории, позволяющего сохранить наиболее важные черты наследия.

 

 

________________________________________

 

[1] Кьеза Дж. Федеральное самоубийство. М. 1999, № 10, – с. 131.

 

[2] Подберёзкин А.И. Современная национальная стратегия России в области военной безопасности / Подберёзкин А.И., Родионов О.Е. – М.: МГИМО-Университет, 2022. – 440 с.

 

[3] КПВ РФ была обновлена весной 2023 года после публикации в июле 2021 года СНБ, но ВД (которую обещали обновить в 2022 году) пересмотрена не была.

 

[4] Принципиально важно понимать, что шантаж работает и в том случае, когда он – технически и политически – реален.

 

[5] См., например, доклад РЭНД по Украине: Ховард Дж. Шац, Габриэль Тарини, Чарльз П. Райс, Джеймс Доббин. Восстановление Украины. Доклад РЭНД. 14 июня 2023 г. / https://www.rand.org/pubs/research_reports/RRA22001.html?utm_source=Adaptive [2] Mailer&utm_medium=email&utm_campaign

 

[6] Военная доктрина – зд.: система официальных взглядов и положений, устанавливающая направление военного строительства, подготовки государства, общества и вооружённых сил к войне, способы и формы её ведения. Основные положения военной доктрины складываются и изменяются в зависимости от политики и общественного строя, уровня развития производительных сил, новых научных достижений и характера ожидаемой войны.