30 сентября 2015 г. воздушно-космические силы РФ нанесли первые удары по силам «Исламского государства» в Сирии. Хотя военная операция продолжается уже полтора месяца, большинство республик Центральной Азии, в том числе среди партнеров по ОДКБ, не спешат прямо поддержать Россию.
СМИ и экспертное сообщество ожидали публичное выявление позиций центральноазиатских стран по итогам саммита лидеров СНГ, состоявшегося в казахстанском курортном поселке Бурабай (Боровой) 15-16 октября 2015 г. Примечательно, что это была первая после начала военно-воздушной операции России встреча глав государств в широком формате. Несмотря на заявления российского президента Владимира Путина о «возросшей актуальности сотрудничества в противодействии международному терроризму», а также о мотивах и основаниях российских действий в Сирии, участники саммита официально не выразили одобрения ближневосточной инициативы Москвы, воздержавшись от прямых оценок.
Неопределенной на этот счет остается позиция Казахстана – важнейшего партнера России по ОДКБ и ЕАЭС. Внешне сдержанная реакция Астаны на российскую кампанию в Сирии сопровождается самостоятельными попытками посредничества со стороны республики в конфликте. Так, 3-4 октября 2015 г. в казахстанской столице состоялся уже второй раунд переговоров представителей части сирийской оппозиции. До конца года планируется третья встреча.
Кроме того, в последнее время Нурсултан Назарбаев часто говорит о возросшей угрозе терроризма и необходимости эффективной борьбы с «Исламским государством». По итогам двусторонних переговоров с В. Путиным 15 октября 2015 г. казахстанский лидер заявил, что «Сирия – это общая угроза для нас всех, особенно для Центрально-Азиатского региона». Н. Назарбаев заверил в «общем [с Россией] видении оценок развития ситуации в мире».
В то же время глава Казахстана уклонился от открытой прямой поддержки ракетно-бомбовых ударов России по позициям боевиков ИГ. Как считают большинство местных экспертов, такая реакция Астаны связана с проводимым государством принципом многовекторности как основы внешнеполитического курса. Ак Орда заинтересована в сохранении дружественных отношений со странами Запада, критически настроенными в отношении усиления влияния Москвы на Ближнем Востоке.
От публичного одобрения действий России в Сирии воздержалось и руководство Таджикистана На упомянутом саммите СНГ в Казахстане президент Эмомали Рахмон ограничился тем, что выразил «озабоченность усилением экстремистских группировок, ужасными действиями т.н. «Исламского государства», ввиду чего призвал к «более жестким мерам для борьбы с этими негативными явлениями». О существенно возросшей интенсивности боестолкновений на таджикско-афганской границе глава Таджикистана говорил во время встречи с В. Путиным 6 октября 2015 г. Однако комментировать действия Москвы в Сирии таджикский лидер не стал.
Противоречивые сведения появляются в СМИ по поводу официальной позиции Узбекистана. В ходе саммита СНГ президент Ислам Каримов воздержался от публичных оценок действий российской стороны. Тем не менее, узбекский лидер выразил «особую тревогу [в связи с] растущей угрозой терроризма и экстремизма», отдельно акцентировав внимание также на «положении дел в Афганистане».
Президент Туркменистана пока не комментировал для прессы свое видение последних перемен на Ближнем Востоке. По экспертным оценкам, отсутствие Гурбангулы Бердымухамедова на саммите СНГ в Казахстане, помимо прочего, также можно объяснить нежеланием прямо или косвенно давать оценку российской кампании. Вероятно, Ашхабад проявляет осторожность, опасаясь обострения ситуации на туркменско-афганской границе. В данном случае руководство республики, как можно предположить, не заинтересовано в публичной огласке масштабов проблем. Неслучайно, после саммита МИД Туркменистана выступил с критикой в адрес казахстанского президента Н. Назарбаева, опровергнув его недавние замечания об инцидентах в туркменско-афганской приграничной зоне с участием сил ИГ.
Пока из всех центральноазиатских государств открыто с одобрением действий России в Сирии выступила лишь Киргизия. Президент республики Алмазбек Атамбаев заявил, что текущая кампания – это «первые эффективные меры [на Ближнем Востоке]», которые «отвечают интересам Кыргызстана».
Противоречивые тенденции разворачиваются в центральноазиатском информпространстве. Официальная пресса ограничивается изложением фактического хода операции, отмечая ее антитеррористический характер. Ожидаемо положительный отклик сирийская операция России получила в киргизских СМИ: публикуются материалы об угрозе исламизма и терроризма в лице ИГ, о росте геополитического влияния Москвы, правомерных целях кампании. Узбекские и таджикские СМИ публикуют обширные интервью дипломатических представителей России на местах с разъяснением позиции Кремля, мотивов и преследуемых целей военной кампании в Сирии.
Местные прозападные информресурсы заняли критическую позицию. Публикуются материалы об авиаударах России, якобы сопровождающиеся жертвами среди гражданского населения, о геополитических и неоимперских амбициях Москвы, попытках усиления влияния на Ближнем Востоке. Широко цитируются слова западных политиков об угрозе военной экспансии со стороны России, катастрофических последствиях для Москвы начатой военно-воздушной операции. Среди материалов нередко встречаются провокационные статьи «о военных поражениях» России в сирийском небе, сбитых самолетах, убитых военных советниках, об «эскалации конфликта» в результате военного вмешательства Москвы. Часто РФ обвиняется в содействии режиму Асада в уничтожении местной оппозиции под прикрытием текущей операции.
В последнее время после авиакатастрофы российского самолета «Когалымавиа» (Шарм-эль-Шейх – Санкт-Петербург) трагедия в небе над Синаем зачастую описывается как месть со стороны «игиловцев» за российские авиаудары по силам террористов.
Молчание большинства центральноазиатских республик можно объяснить их заинтересованностью в сохранении максимально нейтральной позиции из-за опасений испортить отношения с западными государствами, не поддержавшими российскую военную кампанию в Сирии. В то же время отсутствие прямой критики в адрес Москвы отражает общее понимание необходимости решительных мер по борьбе с терроризмом в регионе и эффективности предпринимаемых Россией шагов в этом направлении.
Распечатать
Комментировать